Радужная Сволочь!
ТРУФФАЛЬДИНО
Акт п е р в ы й.
Вечер. Комната на постоялом дворе. Посередине комнаты сидит Т р у ф ф а л ь д и н о.
Труффальдино:
Спустилась ночь по самое Бергамо,
Прокралась тень от туи между ног,
Уснули и сорока, и Верона,
Лишь дожа беспокоит Гарибальди,
И он себе в который раз втыкает
Клистир венецианского стекла...
Храпит в алькове Римский Папа Рацци,
И только я, несчастный Труффальдино,
Весь круглая, как пицца-сирота.
Уж полночь бьёт. Пора готовить завтрак,
Как долго нынче преют макароны!
В Италии всё снова через Джотто...
Как говорил великий Расчленини,
"Семь раз отрежь, а лучше даже восемь".
...Чу! Слышу стук копыт по всей кровати!
Наверно, снова разбудили лошадь,
Пойду-ка приторочу ей к седлу.
Входит С м е р а л ь д и н а.
Труффальдино: А, Смеральдина, что тебе не спится?
Смеральдина: Ах, спиться я всегда ещё успею!
читать дальше
Т: Я вижу, ты сегодня во фритюре?
С: О да, мой друг. Упала я в картошку,
Когда пыталась выдавить пюре.
Т: О как круты в Италии тарелки!
Однако, вижу, ты пришла по делу.
С: Да. У меня здесь полный лифчик почты,
Где две особо срочные печати.
Не хочешь распечатать мне конверт?
Т: Хочу. Но не сейчас. Сейчас нет мочи.
Я только что вытрахивал ковры.
С: Тогда послушай, раз не можешь трогать:
Моя хозяйка, Тотушка Кутунья,
Вопрос имеет к вашему синьору:
Когда её он сможет поиметь?
Т: Сегодня в полночь, на могиле Верди.
C: Так он же жив!
Т: Так ночь ещё не скоро.
Как говорил не раз Макиавелли:
"Ничто мужчину так не украшает,
Как пышная добротная могила."
С: Моя хозяйка так дрожит от страсти,
Что на зубах поплавились коронки,
Она ночами мечется в постели
Так, что наутро вся постель в икре!
Т: Ну что ж, я вижу, мы договорились.
Теперь скорее открывай все щели,
Сожми сильней мои аэрозоли:
Пришел сезон охоты на клопов.
С: Уместна тут цитата Пеленгаса,
Который был изряднейший провидец:
Нельзя войти в одну и ту же воду,
Поскольку ноги воду вытесняют!
Т: Вот это да! Ну ты ума палата!
Семь пядей, знать, во лбу и восемь ниже,
Ты всех клопов задавишь интеллектом,
Недаром вся Италия в клопах.
Уходят.
Акт в т о р о й.
Входит П а н т а л о н е.
П: Как страшно здесь! Полночное свинтило
Опять свинтило в коридоре лампы,
Того гляди, метлу заправит дворник,
Или сорвёт резьбу бродячий слесарь…
Я чувствовал, что нужно не приехать!
До слёз доводят шулера-соседи:
Все так и норовят сыграть в мой покер.
Какой непостоялый этот двор.
Поет.
Ария Панталоне:
В заповедном лесу, где трепещет лопух,
В золочёной карете, в товарном вагоне,
Хоть семь пядей во лбу, хоть в гриппу, хоть в гробу,
Собираяся в путь, не забудь панталоне.
Без меня всем по жизни полнейший голяк.
От студентки химфака до вора в законе,
Вот с балкона любовник сигает во мрак,
И, снижаясь, кричит: "Где моё панталоне?"
Будь ты спинка минтая иль девка с веслом,
Не изволь сомневаться в великом законе:
Хоть ты бейся об стенку хоть лбом, хоть кайлом,
Но при этом на попу надень панталоне,
Хоть ты спи на попоне, хоть спи ты с попом,
Но не мучай помпон на своем панталоне!
П: Где ж мой слуга, где этот Труффальдино?
Недавно Паганини дал ямаху,
Чтоб из неё он смастерил мне скрипку.
Слуга, подлец, отнес её Джузеппе,
Джузеппе Верди, кто ж его не знает,
Прославленный создатель Буратины.
Слепил мне Буратину из ямахи.
Я нюх его приду топтать в могиле!
Но чу! Идут шаги по коридору,
Пора мне за портьеру спрятать покер,
Чтобы в него внезапно не сыграли…
Убегает. Появляется К о л г о т т и.
К: Как классно здесь! Полночное свинтило
Свинтило, слава богу, эту лампу,
И дворнику никто не помешает
Заправить мне метлу для гигиены.
Я знал, что надо ехать в это место.
Такие все озорники соседи,
Проказники! Вчера порвали покер,
Так я теперь играю им на флейте.
Какой чудесный постоялый двор!
Здесь всё стоит, куда ни ткнись, наткнёшься!
Но где же мой плутишка Труффальдино?
Я беспокоюсь, как его Бергамо.
Меня он попросил за метр спагетти
Исполнить шесть капризов Паганини,
А Паганини стал такой капризный!
Всё просит он то выше взять, то ниже,
На третьем у него порвались струны,
На пятом он натёр себе смычок
Отборнейшей иранской канифолью,
Её привозят турки из Тюмени
С красивой биркой "Маде ин Тайвань".
Чу, слышу я шаги по коридору,
Пора принять приветственную позу.
Уходит. Входит Т р у ф ф а л ь д и н о.
Т: Так в жизни повезло мне с господами:
Синьоры Панталоне и Колготти
Ни разу не похожи друг на друга.
Вот Панталоне угодить так сложно,
Колготти ж угодишь в любое место!
Один так добр, что все свои дукаты
Пожертвовал на детские рейтузы,
Другой у нищих отнимает дыры
И у голодных отнимает сало.
Один аскет, святая добродетель,
Другой в своё присутственное место
Без счёта всех паломников пускает…
Кому ж из них назначила свиданье
(в публику) Вы не забыли, кто его назначил?
Резвушка, тушка Тотушка Кутунья.
Попробую отправить Панталоне.
Появляется П а н т а л о н е.
Т: А, вот и он.
П: А, вот и Труффальдино!
Бездельник, где ты шлялся всю неделю?!
Я заблудился в этих коридорах!
Переведи меня через Майдан!
Т: Сначала дайте лиру, старый лирник.
Я что вам тут, шахтёр, сидеть без денег?
П: Не кипятись, мой верный кипятильник!
Держи карман пошире. Вот зарплата.
Вот сто монет. Потом вернёшь сто двадцать.
И, кстати... распишись за двести сорок.
Т: А почему написано пятьсот?
П: (в сторону, шёпотом) Он слеп, как крот! Он нолик не заметил!!
(обращаясь к Труффальдино) Поставь скорее крестик там, где нолик!
Т: А деньги где?
П: Через неделю будут!
Миланский банк опять влетел на курсе
И вместо денег шлёт нам поцелуи.
Т: А я принёс приятное известье.
Но не скажу его.
П: Проклятый Печкин!
Хоть намекни мне!
Т: Намекаю:
Есть некая и какая особа,
Которая инкогнито вас хочет.
П: Не понял. А конкретней ты не можешь?
Что хочет-то?
Т: Хочет вас.
П: А… сколько платит?
Т: Вот старый жмот. Синьоре Панталоне,
Сегодня в полночь на могиле Верди
Вас ждёт любовь!
П: Ах, Верди! Хрен дождётся!
Не смей при мне ругаться словом Верди!
Мерзавец изувечил мне ямаху,
С его я гробом рядом лечь не сяду!!
Т: Ну нет так нет. Софи свою лорен.
Вот ваша дверь, хозяин. Я на кухню,
Воткну вам равиоли в артишоки.
П: А это вкусно?
Т: Вскрытие покажет.
Идите же привязывать салфетку
К дыре, которой вы всегда едите.
(себе под нос) А я пойду порадую Колготти,
Раз Панталоне девственный, как чаща.
Вот и оно.
Входит К о л г о т т и.
К: А! Вот и Труффальдино.
Скажи, слуга, меня никто не хочет
Случайно в полночь на могиле Верди?
Т: Что вы сказать хотите?
К: На-ме-ка-ю:
Я видел сон. А в нём мужская дружба!
Она была большая, как до гроба!
Проснулся я, а сон мне - прямо в руку!
Т: Ну если так, то так оно и есть.
Сегодня в полночь, на могиле Верди,
А дальше всё как вам уже приснилось.
К: Какой восторг! Держи твою зарплату.
Пятьсот монет. Распишешься за сорок.
Теперь ступай на кухню. Там кастрюлька.
Засунь мне артишоки в равиоли.
Т: А это вкусно?
К: Это куртуазно!
Я обожаю эти экивоки.
Как говорил не раз Макиавелли,
Ничто мужчину так не украшает,
Как миленький венок из незабудок.
Т: Ну я пошел.
К: Иди! Иди, но задом.
Иначе за себя я не ручаюсь,
Могу внезапно сделать реверанс.
Уходят.
Явление следующее.
Комната на постоялом дворе. За столом сидит С м е р а л ь д и н а, на люстре висит её хозяйка, Т о т у ш к а К у т у н ь я.
С: Хозяйка нынче что-то приуныла.
Висит в углу четвёртую неделю,
Видать, её снедает пламя страсти.
Я на неё поставила кастрюльку.
Прошёл уж час. Наверное, вскипело.
Поёт.
Ария Смеральдины:
Спят усталые игрушки,
Спят мартышки и кукушки,
А две девушки в подушки
Лонят горькую слезу.
У одной душа томится,
Грудь пылает, как две пиццы,
И трепещут ягодицы,
Словно бабочка в грозу.
У другой на сердце слякоть,
Словно где-то ночью краткой
Наступила голой пяткой
На гремучую гюрзу.
Петушок не топчет
Курочку с утра,
Кто нас не хочет,
Тот сам дурак.
Хозяйка, вам не скучно там, на люстре?
Давайте поболтаем. Хоть ногами.
Т о т у ш к а К у т у н ь я спускается, обе болтают ногами.
С: Недавно я читала Пеленгаса,
Возле горшков стоит его двухтомник.
ТК: И что он пишет нам?
С: Горшок?
ТК: Двухтомник!
С: Тьма мудрых мыслей. Например, такая:
Нельзя войти в одну и ту же воду
Одними же и теми же ногами!
ТК: Какой же вывод?
С: Мафия бессмертна!
Вчера я ночью возвращалась с ранка,
В пути мне отстрелили пол-морковки.
Теперь едим бесполую морковь.
ТК: А это вкусно?
С: Пальчики оближешь!
Вчера с утра как нализалась пальцев,
Так до сих пор во рту как кот наплакал.
ТК: (вздыхает) Какие времена, такие нравы.
Поют.
Ария С м е р а л ь д и н ы и К у т у н ь и.
-Сударыня, ланфрен-ланфра,
Я вам сварю спагетти,
-Не тронь меня, гип-гип ура,
От них бывают дети,
Когда жила, не помню с кем,
Вообще не знала, что я ем,
Теперь имею тьму проблем,
А вместо мужа - эти.
-Сударыня, тяни-толкай,
Пора поесть по-царски,
Я расстегну вам расстегай,
А в нём шашлык по-карски,
Пред тем, как съесть сей божий дар,
Необходимо крикнуть: "Кар!"
Какой кошмар, какой кошмар,
Какой кошмар кошмарский…
Тирлим-бом-бом, ядрёна мать,
В углу скребутся мыши,
Когда приставку -скр убрать,
Навряд ли будет тише,
Теперь изменим наш маршрут,
Есть в графском парке чёрный пруд,
Хотя на кой он нужен тут,
Нас это не колышет.
Как к женщинам, тирлим-бом-бом,
Всегда судьба сурова,
Пора вставать, ядрёна мать -
Ведут ложиться снова,
Нам некогда связать крючком,
Нам некуда совать сачком,
Куда идем мы с Пятачком -
Об этом мы ни слова.
ТК: Ты, кстати, отдала мою записку?
С: За писку я у вас не отвечаю.
А на словах сказала, что велели
Всем, кто попался. Вас никто не хочет.
К у т у н ь я закатывает глаза.
С: Но есть один резервный вариант.
Не знает вас хозяин Труффальдино.
Не видел никогда. И не увидит.
Поскольку встречу вам назначил ночью
И слеп, как крот.
ТК: Каков он из себя-то?
С: Каков он из себя, мне неизвестно,
Но из других торчит довольно смело.
Он как енотовидная собака,
Которая видна одним енотам.
Достоинства его несоразмерны.
ТК: Хочу его достоинства измерить!
Своим невинным трепетным аршином.
С: Тогда, синьора, собирайтесь в путь.
Сегодня ночью, на могилу Верди
Вы явитесь во тьме и в пеньюаре,
Вам светит романтическая встреча.
С собой возьмите томик Пеленгаса,
Который, кстати, как-то раз изрек:
Нельзя войти в одну и ту же дважды…
(хором) Одними же и теми же ногами!
ТК: Бегу-бегу!
Убегает.
С: Сударыня, постойте!
С собой возьмите томик Пеленгаса,
Чтоб вас на виражах не заносило!
…Ушла. Опять забыла даже зубы.
Я не успела толком помолиться.
Храни ее, святой предохранитель!
Уходит.
Появляется Т р у ф ф а л ь д и н о.
Т: Ну вот, дела господские уладил.
Пора заняться собственным развратом.
Давно я не гонял по крышам кошек
И не играл девицам в их трик-трак…
Сейчас сюда придет и Смеральдина.
Появляется С м е р а л ь д и н а.
С: Сейчас сюда приду я, мой любимый.
Ведь я тебе всегда на всё согласна.
Вот мой трик-трак.
Т: Вначале моцион.
Как смотришь ты на при луне прогулку?
Пойдем с тобой пройдемся по кладбищу,
Там нынче затевается интрижка,
Достойная чернильного пера.
С: А что я не видала на кладбище?
Т: Я расскажу. Нас ждут сады Эдема,
Увидишь ты всё то, что начертала
Мне муза странствий дивной южной ночью,
Когда я задыхался под левкоем,
Пойдем со мной! Увидишь ты, родная,
Как в затхлом склепе трахаются черви
О крышки гроба прямо с потолка.
С: Пожалуй, я пойду сменю колготки
На толстые штаны из грубой кожи.
Удобно в них лежать от страха в коме.
А нет ли у тебя других идей?
Т: Да у меня идей - что шишек в туе!
С: Не поминай ты втуе шишек имя!
Я опасаюсь всяческих отростков.
Т: Тогда напомню первый вариант.
Сегодня мы гуляем по кладбищу.
Там, кстати, есть могила Пеленгаса…
С: И я смогу поцеловать оградку?
Т: А это вкусно?
С: Это символично!
И так полезно, что уже идём.
Убегают, держась за руки.
Входят П а с т о р и П а н т а л о н е.
П: Святой отец, примите покаянье,
Я согрешил. Вчера я пукнул в храме.
П-р: Сие не грех, никто коль не заметил.
П: Ну, вряд ли не заметил, потому как
Священников в сарай снесло волною.
П-р: Тогда, конечно, грех. Во искупленье
Ты вечером зайдёшь ко мне под рясу,
Прочтёшь двенадцать раз там "Отче наш".
П: Помилуйте! Читать я не умею!
Назначьте мне другую епитимью.
П-р: Сейчас я посмотрю свой катехизис.
Страница двадцать. "Пуканье во храме"
Ты должен, облысев, взойти на паперть,
И там стоять с протянутой рукою,
В другой руке сжимая крепко кепку.
Как только накартавишь сто дукатов,
Считать ты можешь грех свой отпущенным.
П: Помилуйте! Я не могу на паперть!
Здоровье никуда! То флюс, то льюис…
А нет ли там попроще епитимьи?
П-р: Попроще не ко мне, а в синагогу.
Но вот тебе последний вариант:
Сегодня в полночь, на могилу Верди
Ты явишься в пилотке цвета хаки.
И отстоишь в почётном карауле
Носками врозь до первых петухов.
П: И будет грех прощён?
П-р: Я сомневаюсь.
Но простатит придёт молниеносно.
П: Спасибо вам, кюре, вы просто падре!
Вы жизнь мне изменили!
П-р: Что, серьёзно?
Пойти, что ль, тоже на могилу Верди
И посмотреть на первых петухов,
Раз это так внезапно очищает?
П: О Боже, я в восторге, милый падре,
Я жду вас через час на остановке.
П-р: У ратуши.
П: А как я вас узнаю?
П-р: Довольно просто: по паникадилу.
П: А это вкусно?
П-р: Это канонично!
Уходят.
Явление последнее.
Кладбище. Бюст Ленина с перевязанным глазом. Надпись: "Могила Верди. Копать два раза". Появляются П а н т а л о н е и П а с т о р.
П: Как страшно здесь! Кругом одни могилы.
Пойду пощекочусь, чтоб рассмеяться.
Святой отец, ступайте осторожней,
Чтоб не свалиться в гнусную клоаку.
Вы где, святой отец?
П-р: (из-под земли) Я тут, в клоаке!
П: Молитесь за меня в уединенье,
А я пойду исполню епитимью.
Уходит. Появляется К о л г о т т и.
К: Как классно здесь! Кругом одни могилки,
Везде стоят скамеечки, и можно
Расправить ноги онемевшим членом,
Дав отдохнуть. Растут везде цветочки…
Вот только жаль, что ничего не видно!
Наверно, ночь. А может, планетарий?
Я в этом месте, право, в первый раз.
Чу! Слышу я во тьме кромешной звуки.
Струится чьё-то дивное сиянье.
Пойду-ка гляну, кто его струит.
Быть может, там моя мужская дружба?
Уходит. Появляются С м е р а л ь д и н а и Т р у ф ф а л ь д и н о.
Т: Любимая, ступай-ка осторожно,
Будь осторожна, здесь ужасно скучно,
Но нас развеселит могила Верди.
Я знаю, там сегодня дискотека!
И мы с тобой погоцаем Аиду.
С: Недавно я читала Пеленгаса,
Так он как раз изрёк на этот случай:
Нельзя два раза одного Аида
Одними же и теми же ногами!
Уходят. Из-за могилы выходит сидевшая там Т о т у ш к а К у т у н ь я.
ТК: Уже почти двенадцать. Десять с чем-то.
И я терпеть молчать уже не в силах.
Как жаль, что не взяла я рукоделье,
Могла б сейчас попялиться на пяльца,
А так сижу я битый час в загадках,
Загадили проклятые вороны.
Появляется К о л г о т т и.
К: Здесь кто-то есть. И, видимо, мужчина…
Я явственно во тьме кромешной слышу,
Как шелестят волосья на ногах.
ТК: Какой нахал! Я женщина!
К: Не врите!
Как говорил великий Писталоцци,
Все половые признаки вторичны,
Первична лишь материя. Снимайте.
Появляется П а н т а л о н е.
П: Замрите все! Равнение на знамя!
Сейчас здесь будет смена караула!
ТК: Какой восторг! Пришёл ещё мужчина!
Рассмотрим наш любовный треугольник.
Докажем всем, что он - равносторонний.
Снимайте Пифагоровы штаны!
Появляются С м е р а л ь д и н а и Т р у ф ф а л ь д и н о.
Т: Видать, успели мы на дискотеку,
Все без штанов. Видать, в разгаре танцы.
С: А как ты разглядел их в темноте?
Т: Я чую. Я родился в год Собаки.
Ты можешь убедиться, бросив палку.
С м е р а л ь д и н а кидает палку. Из могилы вылезает В е р д и.
В: Какой наглец кидается дровами,
И нарушает сон титана Верди?
Нигде мне нет спасенья от фанатов!
Мечтаю стать отшельником и раком,
Боюсь лежать в гробу спиною кверху,
Чтобы они не взяли мой автограф.
О бремя славы! Всю юдоль раздуло.
К: Ты кто, придурок?
В: Я - великий Верди!
К: Какой же ты великий? Метр с кепкой!
В: Не ваше дело обсуждать титана,
Я, кстати, здесь справляю день рожденья.
П: А почему в гробу?
В: А потому что
В гробу я видел ваши поздравленья.
Толпитесь тут, как под стенами Рима
Толпились любопытные Варвары.
Где тортик с поминальными свечами?
С: А это вкусно?
В: Это всем не хватит!
К: Тогда довольно с вас и шоколадки.
В: Ну если вы такой ансамбль фрейлехс,
То спойте мне тогда "Хаве Могилу".
Все поют и пляшут. Верди стоит в позе "Ленин-унд-броневичок". Занавес.
(с)
Авторы: Гарик Конн (Киев), Вадим Голобородько (Харьков), Александр Король (Киев), Сергей Мартынюк (Киев), Вадим Тучинский (Фрайбург)и компания
Эх, одна их наилюбимейших моих вещей! =)
Акт п е р в ы й.
Вечер. Комната на постоялом дворе. Посередине комнаты сидит Т р у ф ф а л ь д и н о.
Труффальдино:
Спустилась ночь по самое Бергамо,
Прокралась тень от туи между ног,
Уснули и сорока, и Верона,
Лишь дожа беспокоит Гарибальди,
И он себе в который раз втыкает
Клистир венецианского стекла...
Храпит в алькове Римский Папа Рацци,
И только я, несчастный Труффальдино,
Весь круглая, как пицца-сирота.
Уж полночь бьёт. Пора готовить завтрак,
Как долго нынче преют макароны!
В Италии всё снова через Джотто...
Как говорил великий Расчленини,
"Семь раз отрежь, а лучше даже восемь".
...Чу! Слышу стук копыт по всей кровати!
Наверно, снова разбудили лошадь,
Пойду-ка приторочу ей к седлу.
Входит С м е р а л ь д и н а.
Труффальдино: А, Смеральдина, что тебе не спится?
Смеральдина: Ах, спиться я всегда ещё успею!
читать дальше
Т: Я вижу, ты сегодня во фритюре?
С: О да, мой друг. Упала я в картошку,
Когда пыталась выдавить пюре.
Т: О как круты в Италии тарелки!
Однако, вижу, ты пришла по делу.
С: Да. У меня здесь полный лифчик почты,
Где две особо срочные печати.
Не хочешь распечатать мне конверт?
Т: Хочу. Но не сейчас. Сейчас нет мочи.
Я только что вытрахивал ковры.
С: Тогда послушай, раз не можешь трогать:
Моя хозяйка, Тотушка Кутунья,
Вопрос имеет к вашему синьору:
Когда её он сможет поиметь?
Т: Сегодня в полночь, на могиле Верди.
C: Так он же жив!
Т: Так ночь ещё не скоро.
Как говорил не раз Макиавелли:
"Ничто мужчину так не украшает,
Как пышная добротная могила."
С: Моя хозяйка так дрожит от страсти,
Что на зубах поплавились коронки,
Она ночами мечется в постели
Так, что наутро вся постель в икре!
Т: Ну что ж, я вижу, мы договорились.
Теперь скорее открывай все щели,
Сожми сильней мои аэрозоли:
Пришел сезон охоты на клопов.
С: Уместна тут цитата Пеленгаса,
Который был изряднейший провидец:
Нельзя войти в одну и ту же воду,
Поскольку ноги воду вытесняют!
Т: Вот это да! Ну ты ума палата!
Семь пядей, знать, во лбу и восемь ниже,
Ты всех клопов задавишь интеллектом,
Недаром вся Италия в клопах.
Уходят.
Акт в т о р о й.
Входит П а н т а л о н е.
П: Как страшно здесь! Полночное свинтило
Опять свинтило в коридоре лампы,
Того гляди, метлу заправит дворник,
Или сорвёт резьбу бродячий слесарь…
Я чувствовал, что нужно не приехать!
До слёз доводят шулера-соседи:
Все так и норовят сыграть в мой покер.
Какой непостоялый этот двор.
Поет.
Ария Панталоне:
В заповедном лесу, где трепещет лопух,
В золочёной карете, в товарном вагоне,
Хоть семь пядей во лбу, хоть в гриппу, хоть в гробу,
Собираяся в путь, не забудь панталоне.
Без меня всем по жизни полнейший голяк.
От студентки химфака до вора в законе,
Вот с балкона любовник сигает во мрак,
И, снижаясь, кричит: "Где моё панталоне?"
Будь ты спинка минтая иль девка с веслом,
Не изволь сомневаться в великом законе:
Хоть ты бейся об стенку хоть лбом, хоть кайлом,
Но при этом на попу надень панталоне,
Хоть ты спи на попоне, хоть спи ты с попом,
Но не мучай помпон на своем панталоне!
П: Где ж мой слуга, где этот Труффальдино?
Недавно Паганини дал ямаху,
Чтоб из неё он смастерил мне скрипку.
Слуга, подлец, отнес её Джузеппе,
Джузеппе Верди, кто ж его не знает,
Прославленный создатель Буратины.
Слепил мне Буратину из ямахи.
Я нюх его приду топтать в могиле!
Но чу! Идут шаги по коридору,
Пора мне за портьеру спрятать покер,
Чтобы в него внезапно не сыграли…
Убегает. Появляется К о л г о т т и.
К: Как классно здесь! Полночное свинтило
Свинтило, слава богу, эту лампу,
И дворнику никто не помешает
Заправить мне метлу для гигиены.
Я знал, что надо ехать в это место.
Такие все озорники соседи,
Проказники! Вчера порвали покер,
Так я теперь играю им на флейте.
Какой чудесный постоялый двор!
Здесь всё стоит, куда ни ткнись, наткнёшься!
Но где же мой плутишка Труффальдино?
Я беспокоюсь, как его Бергамо.
Меня он попросил за метр спагетти
Исполнить шесть капризов Паганини,
А Паганини стал такой капризный!
Всё просит он то выше взять, то ниже,
На третьем у него порвались струны,
На пятом он натёр себе смычок
Отборнейшей иранской канифолью,
Её привозят турки из Тюмени
С красивой биркой "Маде ин Тайвань".
Чу, слышу я шаги по коридору,
Пора принять приветственную позу.
Уходит. Входит Т р у ф ф а л ь д и н о.
Т: Так в жизни повезло мне с господами:
Синьоры Панталоне и Колготти
Ни разу не похожи друг на друга.
Вот Панталоне угодить так сложно,
Колготти ж угодишь в любое место!
Один так добр, что все свои дукаты
Пожертвовал на детские рейтузы,
Другой у нищих отнимает дыры
И у голодных отнимает сало.
Один аскет, святая добродетель,
Другой в своё присутственное место
Без счёта всех паломников пускает…
Кому ж из них назначила свиданье
(в публику) Вы не забыли, кто его назначил?
Резвушка, тушка Тотушка Кутунья.
Попробую отправить Панталоне.
Появляется П а н т а л о н е.
Т: А, вот и он.
П: А, вот и Труффальдино!
Бездельник, где ты шлялся всю неделю?!
Я заблудился в этих коридорах!
Переведи меня через Майдан!
Т: Сначала дайте лиру, старый лирник.
Я что вам тут, шахтёр, сидеть без денег?
П: Не кипятись, мой верный кипятильник!
Держи карман пошире. Вот зарплата.
Вот сто монет. Потом вернёшь сто двадцать.
И, кстати... распишись за двести сорок.
Т: А почему написано пятьсот?
П: (в сторону, шёпотом) Он слеп, как крот! Он нолик не заметил!!
(обращаясь к Труффальдино) Поставь скорее крестик там, где нолик!
Т: А деньги где?
П: Через неделю будут!
Миланский банк опять влетел на курсе
И вместо денег шлёт нам поцелуи.
Т: А я принёс приятное известье.
Но не скажу его.
П: Проклятый Печкин!
Хоть намекни мне!
Т: Намекаю:
Есть некая и какая особа,
Которая инкогнито вас хочет.
П: Не понял. А конкретней ты не можешь?
Что хочет-то?
Т: Хочет вас.
П: А… сколько платит?
Т: Вот старый жмот. Синьоре Панталоне,
Сегодня в полночь на могиле Верди
Вас ждёт любовь!
П: Ах, Верди! Хрен дождётся!
Не смей при мне ругаться словом Верди!
Мерзавец изувечил мне ямаху,
С его я гробом рядом лечь не сяду!!
Т: Ну нет так нет. Софи свою лорен.
Вот ваша дверь, хозяин. Я на кухню,
Воткну вам равиоли в артишоки.
П: А это вкусно?
Т: Вскрытие покажет.
Идите же привязывать салфетку
К дыре, которой вы всегда едите.
(себе под нос) А я пойду порадую Колготти,
Раз Панталоне девственный, как чаща.
Вот и оно.
Входит К о л г о т т и.
К: А! Вот и Труффальдино.
Скажи, слуга, меня никто не хочет
Случайно в полночь на могиле Верди?
Т: Что вы сказать хотите?
К: На-ме-ка-ю:
Я видел сон. А в нём мужская дружба!
Она была большая, как до гроба!
Проснулся я, а сон мне - прямо в руку!
Т: Ну если так, то так оно и есть.
Сегодня в полночь, на могиле Верди,
А дальше всё как вам уже приснилось.
К: Какой восторг! Держи твою зарплату.
Пятьсот монет. Распишешься за сорок.
Теперь ступай на кухню. Там кастрюлька.
Засунь мне артишоки в равиоли.
Т: А это вкусно?
К: Это куртуазно!
Я обожаю эти экивоки.
Как говорил не раз Макиавелли,
Ничто мужчину так не украшает,
Как миленький венок из незабудок.
Т: Ну я пошел.
К: Иди! Иди, но задом.
Иначе за себя я не ручаюсь,
Могу внезапно сделать реверанс.
Уходят.
Явление следующее.
Комната на постоялом дворе. За столом сидит С м е р а л ь д и н а, на люстре висит её хозяйка, Т о т у ш к а К у т у н ь я.
С: Хозяйка нынче что-то приуныла.
Висит в углу четвёртую неделю,
Видать, её снедает пламя страсти.
Я на неё поставила кастрюльку.
Прошёл уж час. Наверное, вскипело.
Поёт.
Ария Смеральдины:
Спят усталые игрушки,
Спят мартышки и кукушки,
А две девушки в подушки
Лонят горькую слезу.
У одной душа томится,
Грудь пылает, как две пиццы,
И трепещут ягодицы,
Словно бабочка в грозу.
У другой на сердце слякоть,
Словно где-то ночью краткой
Наступила голой пяткой
На гремучую гюрзу.
Петушок не топчет
Курочку с утра,
Кто нас не хочет,
Тот сам дурак.
Хозяйка, вам не скучно там, на люстре?
Давайте поболтаем. Хоть ногами.
Т о т у ш к а К у т у н ь я спускается, обе болтают ногами.
С: Недавно я читала Пеленгаса,
Возле горшков стоит его двухтомник.
ТК: И что он пишет нам?
С: Горшок?
ТК: Двухтомник!
С: Тьма мудрых мыслей. Например, такая:
Нельзя войти в одну и ту же воду
Одними же и теми же ногами!
ТК: Какой же вывод?
С: Мафия бессмертна!
Вчера я ночью возвращалась с ранка,
В пути мне отстрелили пол-морковки.
Теперь едим бесполую морковь.
ТК: А это вкусно?
С: Пальчики оближешь!
Вчера с утра как нализалась пальцев,
Так до сих пор во рту как кот наплакал.
ТК: (вздыхает) Какие времена, такие нравы.
Поют.
Ария С м е р а л ь д и н ы и К у т у н ь и.
-Сударыня, ланфрен-ланфра,
Я вам сварю спагетти,
-Не тронь меня, гип-гип ура,
От них бывают дети,
Когда жила, не помню с кем,
Вообще не знала, что я ем,
Теперь имею тьму проблем,
А вместо мужа - эти.
-Сударыня, тяни-толкай,
Пора поесть по-царски,
Я расстегну вам расстегай,
А в нём шашлык по-карски,
Пред тем, как съесть сей божий дар,
Необходимо крикнуть: "Кар!"
Какой кошмар, какой кошмар,
Какой кошмар кошмарский…
Тирлим-бом-бом, ядрёна мать,
В углу скребутся мыши,
Когда приставку -скр убрать,
Навряд ли будет тише,
Теперь изменим наш маршрут,
Есть в графском парке чёрный пруд,
Хотя на кой он нужен тут,
Нас это не колышет.
Как к женщинам, тирлим-бом-бом,
Всегда судьба сурова,
Пора вставать, ядрёна мать -
Ведут ложиться снова,
Нам некогда связать крючком,
Нам некуда совать сачком,
Куда идем мы с Пятачком -
Об этом мы ни слова.
ТК: Ты, кстати, отдала мою записку?
С: За писку я у вас не отвечаю.
А на словах сказала, что велели
Всем, кто попался. Вас никто не хочет.
К у т у н ь я закатывает глаза.
С: Но есть один резервный вариант.
Не знает вас хозяин Труффальдино.
Не видел никогда. И не увидит.
Поскольку встречу вам назначил ночью
И слеп, как крот.
ТК: Каков он из себя-то?
С: Каков он из себя, мне неизвестно,
Но из других торчит довольно смело.
Он как енотовидная собака,
Которая видна одним енотам.
Достоинства его несоразмерны.
ТК: Хочу его достоинства измерить!
Своим невинным трепетным аршином.
С: Тогда, синьора, собирайтесь в путь.
Сегодня ночью, на могилу Верди
Вы явитесь во тьме и в пеньюаре,
Вам светит романтическая встреча.
С собой возьмите томик Пеленгаса,
Который, кстати, как-то раз изрек:
Нельзя войти в одну и ту же дважды…
(хором) Одними же и теми же ногами!
ТК: Бегу-бегу!
Убегает.
С: Сударыня, постойте!
С собой возьмите томик Пеленгаса,
Чтоб вас на виражах не заносило!
…Ушла. Опять забыла даже зубы.
Я не успела толком помолиться.
Храни ее, святой предохранитель!
Уходит.
Появляется Т р у ф ф а л ь д и н о.
Т: Ну вот, дела господские уладил.
Пора заняться собственным развратом.
Давно я не гонял по крышам кошек
И не играл девицам в их трик-трак…
Сейчас сюда придет и Смеральдина.
Появляется С м е р а л ь д и н а.
С: Сейчас сюда приду я, мой любимый.
Ведь я тебе всегда на всё согласна.
Вот мой трик-трак.
Т: Вначале моцион.
Как смотришь ты на при луне прогулку?
Пойдем с тобой пройдемся по кладбищу,
Там нынче затевается интрижка,
Достойная чернильного пера.
С: А что я не видала на кладбище?
Т: Я расскажу. Нас ждут сады Эдема,
Увидишь ты всё то, что начертала
Мне муза странствий дивной южной ночью,
Когда я задыхался под левкоем,
Пойдем со мной! Увидишь ты, родная,
Как в затхлом склепе трахаются черви
О крышки гроба прямо с потолка.
С: Пожалуй, я пойду сменю колготки
На толстые штаны из грубой кожи.
Удобно в них лежать от страха в коме.
А нет ли у тебя других идей?
Т: Да у меня идей - что шишек в туе!
С: Не поминай ты втуе шишек имя!
Я опасаюсь всяческих отростков.
Т: Тогда напомню первый вариант.
Сегодня мы гуляем по кладбищу.
Там, кстати, есть могила Пеленгаса…
С: И я смогу поцеловать оградку?
Т: А это вкусно?
С: Это символично!
И так полезно, что уже идём.
Убегают, держась за руки.
Входят П а с т о р и П а н т а л о н е.
П: Святой отец, примите покаянье,
Я согрешил. Вчера я пукнул в храме.
П-р: Сие не грех, никто коль не заметил.
П: Ну, вряд ли не заметил, потому как
Священников в сарай снесло волною.
П-р: Тогда, конечно, грех. Во искупленье
Ты вечером зайдёшь ко мне под рясу,
Прочтёшь двенадцать раз там "Отче наш".
П: Помилуйте! Читать я не умею!
Назначьте мне другую епитимью.
П-р: Сейчас я посмотрю свой катехизис.
Страница двадцать. "Пуканье во храме"
Ты должен, облысев, взойти на паперть,
И там стоять с протянутой рукою,
В другой руке сжимая крепко кепку.
Как только накартавишь сто дукатов,
Считать ты можешь грех свой отпущенным.
П: Помилуйте! Я не могу на паперть!
Здоровье никуда! То флюс, то льюис…
А нет ли там попроще епитимьи?
П-р: Попроще не ко мне, а в синагогу.
Но вот тебе последний вариант:
Сегодня в полночь, на могилу Верди
Ты явишься в пилотке цвета хаки.
И отстоишь в почётном карауле
Носками врозь до первых петухов.
П: И будет грех прощён?
П-р: Я сомневаюсь.
Но простатит придёт молниеносно.
П: Спасибо вам, кюре, вы просто падре!
Вы жизнь мне изменили!
П-р: Что, серьёзно?
Пойти, что ль, тоже на могилу Верди
И посмотреть на первых петухов,
Раз это так внезапно очищает?
П: О Боже, я в восторге, милый падре,
Я жду вас через час на остановке.
П-р: У ратуши.
П: А как я вас узнаю?
П-р: Довольно просто: по паникадилу.
П: А это вкусно?
П-р: Это канонично!
Уходят.
Явление последнее.
Кладбище. Бюст Ленина с перевязанным глазом. Надпись: "Могила Верди. Копать два раза". Появляются П а н т а л о н е и П а с т о р.
П: Как страшно здесь! Кругом одни могилы.
Пойду пощекочусь, чтоб рассмеяться.
Святой отец, ступайте осторожней,
Чтоб не свалиться в гнусную клоаку.
Вы где, святой отец?
П-р: (из-под земли) Я тут, в клоаке!
П: Молитесь за меня в уединенье,
А я пойду исполню епитимью.
Уходит. Появляется К о л г о т т и.
К: Как классно здесь! Кругом одни могилки,
Везде стоят скамеечки, и можно
Расправить ноги онемевшим членом,
Дав отдохнуть. Растут везде цветочки…
Вот только жаль, что ничего не видно!
Наверно, ночь. А может, планетарий?
Я в этом месте, право, в первый раз.
Чу! Слышу я во тьме кромешной звуки.
Струится чьё-то дивное сиянье.
Пойду-ка гляну, кто его струит.
Быть может, там моя мужская дружба?
Уходит. Появляются С м е р а л ь д и н а и Т р у ф ф а л ь д и н о.
Т: Любимая, ступай-ка осторожно,
Будь осторожна, здесь ужасно скучно,
Но нас развеселит могила Верди.
Я знаю, там сегодня дискотека!
И мы с тобой погоцаем Аиду.
С: Недавно я читала Пеленгаса,
Так он как раз изрёк на этот случай:
Нельзя два раза одного Аида
Одними же и теми же ногами!
Уходят. Из-за могилы выходит сидевшая там Т о т у ш к а К у т у н ь я.
ТК: Уже почти двенадцать. Десять с чем-то.
И я терпеть молчать уже не в силах.
Как жаль, что не взяла я рукоделье,
Могла б сейчас попялиться на пяльца,
А так сижу я битый час в загадках,
Загадили проклятые вороны.
Появляется К о л г о т т и.
К: Здесь кто-то есть. И, видимо, мужчина…
Я явственно во тьме кромешной слышу,
Как шелестят волосья на ногах.
ТК: Какой нахал! Я женщина!
К: Не врите!
Как говорил великий Писталоцци,
Все половые признаки вторичны,
Первична лишь материя. Снимайте.
Появляется П а н т а л о н е.
П: Замрите все! Равнение на знамя!
Сейчас здесь будет смена караула!
ТК: Какой восторг! Пришёл ещё мужчина!
Рассмотрим наш любовный треугольник.
Докажем всем, что он - равносторонний.
Снимайте Пифагоровы штаны!
Появляются С м е р а л ь д и н а и Т р у ф ф а л ь д и н о.
Т: Видать, успели мы на дискотеку,
Все без штанов. Видать, в разгаре танцы.
С: А как ты разглядел их в темноте?
Т: Я чую. Я родился в год Собаки.
Ты можешь убедиться, бросив палку.
С м е р а л ь д и н а кидает палку. Из могилы вылезает В е р д и.
В: Какой наглец кидается дровами,
И нарушает сон титана Верди?
Нигде мне нет спасенья от фанатов!
Мечтаю стать отшельником и раком,
Боюсь лежать в гробу спиною кверху,
Чтобы они не взяли мой автограф.
О бремя славы! Всю юдоль раздуло.
К: Ты кто, придурок?
В: Я - великий Верди!
К: Какой же ты великий? Метр с кепкой!
В: Не ваше дело обсуждать титана,
Я, кстати, здесь справляю день рожденья.
П: А почему в гробу?
В: А потому что
В гробу я видел ваши поздравленья.
Толпитесь тут, как под стенами Рима
Толпились любопытные Варвары.
Где тортик с поминальными свечами?
С: А это вкусно?
В: Это всем не хватит!
К: Тогда довольно с вас и шоколадки.
В: Ну если вы такой ансамбль фрейлехс,
То спойте мне тогда "Хаве Могилу".
Все поют и пляшут. Верди стоит в позе "Ленин-унд-броневичок". Занавес.
(с)
Авторы: Гарик Конн (Киев), Вадим Голобородько (Харьков), Александр Король (Киев), Сергей Мартынюк (Киев), Вадим Тучинский (Фрайбург)и компания
Эх, одна их наилюбимейших моих вещей! =)
-
-
06.12.2013 в 15:06Чудно сударь, чудно!
-
-
08.12.2013 в 00:45